"В начале этого столетия некоторые американские психологи, разочаровавшись в плодотворности субъективной психологии, стали изучать внешние поведенческие реакции организма без отношения к тем внутренним процессам, которые производят субъективные переживания и эти поведенческие реакции. Они находили, что на данной стадии наших неврологических знаний нет никакой возможности объяснить поведенческие акты исходя из известных закономерностей центральной нервной деятельности. Поэтому они удовлетворялись, с одной стороны, описанием и классификацией актов поведения, а с другой - установлением тех внешних условий, от которых эти акты зависят. Таким образом, предметом психологии было объявлено поведение, и притом без отношения к тем внутренним механизмам, которые его осуществляют" (Беритов, 1947)
В начале XX-го века целый ряд отечественных ученых выступили с критикой сложившейся к тому времени психологической науки. Эта критика стала ответом на слишком абстрактный характер психологических теорий и используемых психологией методов исследования и доказательства. Чтобы стать "настоящей" наукой, психология, по мнению этих авторов, должна была более строго подходить к доказательству теоретических положений и использовать для этого экспериментальные методы, которые позволяли бы добиться более точных данных о психике человека, о возникновении и развитии новых форм поведения.
Иван Петрович Павлов довольно жестко сформулировал неудовлетворенность современной ему психологией в статье "Ответ физиолога психологам" (1932 г.). Критикуя психологов за "дуализм с анимизмом", Павлов высказал убеждение (на котором он настаивал и в более ранних статьях), что для объяснения всей сложности поведения человека излишне использовать идею присущей ему "какой-то произвольности, спонтанности". Павлов исходил из того, что поведение животных и человека полностью детерминировано внешней средой и может быть изучено, объяснено и предсказано на основе теории условных рефлексов. Вся ткань поведения должна была быть раздроблена на частные условные рефлексы (деятельности), изучена и затем вновь синтезирована.
Таким образом, цель достижения математической точности в изучении и предсказании поведения животных и человека казалась легко достижимой с использованием эвристической теории условного рефлекса. Некоторую трудность на этом пути Павлов видел лишь в изучении центрального компонента условного рефлекса - т.е. в изучении функций коры головного мозга (высших психических функций).
Идеи Павлова были с интересом встречены за океаном американскими психологами, о которых упоминает академик Беритов. Поведенческая школа психологии развивалась бурными темпами и достаточно продолжительное время занимала ведущие позиции в мировой психологии. Однако нельзя не видеть некоторой ограниченности чисто поведенческих теорий, механистический характер большинства поведенческих моделей человека. Давний спор между психологами, физиологами и бихевиористами не нашел своего разрешения и по сей день. Причину этому, согласно И.С. Беритову, можно видеть в том, что "акты поведения характерно отличаются от рефлексов; их нельзя смешивать и с психическими явлениями. Сообразно, задача науки о поведении совершенно иная, чем у физиологии или психологии" (Беритов, 1947, с. 102).
"Физиология, психология и наука о поведении, - по мнению Беритова - являются самостоятельными науками, имеющими свои собственные предметы, задачи, и методы исследования. Каждая из этих наук должна пользоваться данными двух других наук, но ни в коей мере не может быть заменена ими." (там же, с. 103)
"Наука о поведении должна заниматься установлением закономерностей, согласно которым протекает и завершается тот или другой акт поведения; затем закономерностей, согласно которым развиваются индивидуальное поведение, направляемое представлением, и сознательное поведение; наконец, закономерностей, согласно которым происходит переход одной формы поведения к другой, а также взаимодействие между данными формами поведения. Отсюда ясно, что хотя наука о поведении и пользуется данными физиологии и психологии, она все-таки характерно отличается как от рефлексологии, или учения о высшей нервной деятельности, так и от психологии и не смешивается ни с той, ни с другой наукой"(Беритов, 1947, с. 102). И.С. Беритов нашел выход из довольно острого спора между "традиционной" и "поведенческой" психологией, объявив их разными науками со своими собственными предметами, объектами и методами исследования. Такое решение проблемы позволяло "сохранить лицо" всем направлениям психологии и частично защищало "бихевиоризм" от упреков в механистичности и упрощении сложных психических процессов.
В определенном смысле поведенческое направление психологии с самого момента своего появления уже было защищено от такого рода упреков тем, что
1) в обоснование научных теорий использовались строгие схемы экспериментов и математический аппарат, т.е. давали контролируемые и воспроизводимые научные результаты;
2) поведенческие теории были тесно увязаны с практикой формирования и модификации поведения, т.е. приносили реальные и контролируемые практические результаты.
