Здравствуйте, друзья. Люблю ранне-осенние будни: прогревшаяся за лето душа легко отдает тепло суете и бумаге, погожие деньки обещают, что все вернется, и хоть знаешь, что обманывают, но как обмороченный любовью, все равно веришь...
Начало учебного года приносит закономерный пик детско-родительских обращений; ими, по преимуществу и займемся сегодня.
МОЖНО ЛИ ВОСПИТАТЬ ПЛЮС?
Что в ребенке главное для его будущего развития?
Из качеств ребенка какое представляется вам самым главным, основополагающим, залогом большого развития? Если выразить это одним словом, если это возможно, что это за слово? Такое качество – врожденное, или его можно воспитать?
Хороший вопрос, но...
Первое "одно слово", пришедшее на ум, – любопытство, сразу поправленное на "любознательность". А через пару секунд понял, что и это неправильно. Что неправомерно и не по-хорошему искусительно сводить потенциал развития ребенка к какому-то одному "качеству", главному и основополагающему.
Любознательность, мы говорим. Да, прекрасно, если она есть – любознательность плюс...Этот вот плюс, многозначный ПЛЮС во все стороны, – это, пожалуй, и есть то самое главное "одно слово".
Я знаю очень любознательных олигофренов. И знаю близко одного взрослого, интересного, успешного, продолжающего развиваться и в свои почти сорок лет человека, с раннего детства и по сей день никогда не проявлявшего ни тени любопытства к чему-либо, ни грамма любознательности. При этом он незаурядный эрудит. Как этот человек вбирает в себя уйму информации обо всем на свете – загадка; несомненно лишь, что у него, во-первых, хорошая память, а во-вторых – мало тревожности и немало самоуверенности. Ага, тоже важно! – и память ПЛЮС, и самоуверенность ПЛЮС...
Еще, с обязательным ПЛЮС – целеполагательная и целедостигательная способность, именуемая в просторечии волей. Еще – склонность мыслить самостоятельно. Еще – коммуникабельность: открытость души и сознания, обращенность к миру других, к иным жизням...С обязательным ПЛЮС, со многими ПЛЮСАМИ!!!
Что такое "большое развитие"?.. Хорошо бы нам с вами это продумать получше. Мне представляется, что это понятие океански широкое, и не может быть сведено ни к внешней успешности, ни к внутренним достижениям, именуемым "личностным ростом" – ни к чему на свете, если не прилагается к тому еще ПЛЮС...
Можно ли этот ПЛЮС воспитать? Сомневаюсь. Скорее, можно не помешать ему.
МОЖНО ЛИ НАУЧИТЬСЯ ПРОСИТЬ О ПОМОЩИ?
Вопрос: как правильно ПРОСИТЬ О ПОМОЩИ? Владимир Львович, этот вопрос я задаю от тех людей, которые не догадываются об этом спросить. Но я очень хочу, чтобы вы ответили (им!), пояснили, наставили, научили. Очень много несчастных людей, которые просто не умеют даже ЗАДАТЬ ВОПРОС, не говоря уже о том, чтобы попросить помощи, которую не так трудно оказать, и есть люди, для которых оказание этой помощи стало бы радостным и осмысленным. Не спрашиваю, как правильно помогать – это отдельный, большой вопрос, а как просить.
Чудесный вопрос... на многотомную энциклопедию.
Ответ покороче: если бы люди умели просить о помощи ПРАВИЛЬНО, никакой помощи им бы не требовалось – правильная просьба обладает свойством самоисполнения.
(Почему это так и как получается – разговор отдельный, как раз на энциклопедический том. У меня об этом уже кое-что написано: см. понятие ДОС – Действующий Образ События).
Помощь помощи рознь, нужды у людей разные... Чтобы попросить денег на проезд или пиво, особых навыков никому не требуется, только стеснительность и гордость отставить подальше. Попросить помочь подняться, если неудачно упал, тоже нетрудно, ворочался бы язык.
А вот если неудачно упала душа – тут сложнее.
Реальность Человека Помогающего – как вы точно заметили, как раз неумение или невозможность нуждающихся в помощи о ней попросить. И слов и понятий не хватает, и умения излагать, формулировать, представлять, как твои слова будут восприниматься тем, к кому обращены – рефлексии – и адекватного осознания жизненной ситуации и себя в ней, верного самоотчета, а иной раз и просто сознания...
Может ли ожидать "правильной" просьбы о помощи ветеринар? Педиатр? Реаниматолог?
А психиатр?..
Все понятно с их пациентскими контингентами – точнее, понятно, что ничего не понятно, и приходится ПРАВИЛЬНУЮ просьбу о помощи вычитывать из симптоматики: из внешнего вида, из поведения, из обследований и анализов... На то и квалификация.
Положение практикующего психолога, пожалуй, еще сложнее. Обращающиеся к нему за помощью обычно имеют готовую версию своей проблемы с расхожей поверхностной формулировкой ("меня все бросают", "не клеится с девушками", "ребенок неуправляем"...) и не видят или искаженно видят, в чем состоит проблема в действительности. Поэтому первая задача Помогающего, как правило, состоит в том, чтобы, аккуратно присоединившись к проблемной версии Обратившегося, разделив с ним ЕГО вИдение ситуации и себя (не присоединиться, не разделить – нельзя: не получится доверия и контакта), – постепенно, путем диалога подвести к более реальному, СУТЕВОМУ видению. То-есть: научить его – именно его, вот этого конкретного Обратившегося, ПРАВИЛЬНО попросить о помощи именно для его конкретного случая. И тем самым приблизить его просьбу к самоисполнению...
Так что, если вам вдруг случится увидеть одного человека, обсыпающего градом вопросов другого человека, а этот другой вяло и невразумительно отвечает, – можете быть уверены: второй человек просит первого о помощи, а первый помогает ему правильно попросить.
Все ли ясно?:)
КАК РАЗЪЁЖИТЬСЯ: ДИАЛОГ С РОДНЫМИ
Выросший ребенок хочет, наконец, научиться общаться с мамой и бабушкой
ВЛ, мне 19 лет, живу с мамой и бабушкой. Они полагают, что знают меня досконально и могут найти объяснение всем моим поступкам. Но дело в том, что мои родственницы толкуют их чаще всего как нечто эгоистическое или обидное, даже если у меня и в мыслях не было ничего подобного! Я, в свою очередь, заранее ожидаю такой их реакции и от этого становлюсь сдержанной с ними, неразговорчивой, закрытой. Попытки поговорить кончаются тем, что я совсем "ухожу в себя" и оказываюсь не в состоянии спокойно и вразумительно разъяснить, в чём проблема, мама или бабушка расценивают это как "купание и копание в своём состоянии", и всё движется по кругу...
Как выйти из этого круга, как наладить диалог?
Диалог – это взаимораскрытие и движение если не к согласию, то к какой-то степени взаимного понимания и приятия, так?.. И прежде всего, это вопросы и ответы. Похоже, по твоему описанию, что у мамы и бабушки вопросов в отношении тебя нет, верней, им так кажется.
Возьми же на себя инициативу вопросов. И вообще – инициативу в общении. Чтобы задавать вопросы, нужно заранее знать, что ты хочешь узнать о человеке, о чем спросить и зачем. Подумай и запиши по 15 - 20 вопросов, которые хотела бы задать маме и бабушке. Ведь ты же, в отличие от них, не думаешь, что ты знаешь их досконально.
Как они видят мир? Чего они хотят? Чего не хотят? Какие были мечты и какие есть, если есть? Какой была их первая любовь? Первое разочарование? Какой была последняя любовь? Последнее разочарование? Что они больше всего любят? Что не любят? Как насчет музыки и театра?
А не думаешь ли, что лучше было бы взять в общении с ними преимущественно юмористическую тональность? То есть, не принимать их слишком-то уж всерьез, а заодно уменьшить и боязнь "двоек" от них – оценочную зависимость, да, пора бы уже выйти из этого угла, в котором ты с их помощью оказалась и отсиживаешься там в позе ёжика.
Но этот выход из позы ёжика – назовем его разъёживаньем :) – как раз и возможен будет, только если тебя начнет больше интересовать не их отношение и оценки, а какие они сами по себе, твои мама и бабушка, и как сделать, чтобы им не за счет тебя жилось если не полегче, то хотя бы чуточку повеселее.
Пусть у тебя и не получится это сделать, но усилия в этом направлении будут очень полезны, прежде всего, для тебя. Они тебя душевно освободят, вот увидишь.
Стоит еще трезво знать, что налаживание диалога – дело всегда двустороннее, требует доброй воли с обеих сторон. Не огорчайся, если твои усилия не скоро дадут результат или вообще не дадут. Может оказаться, что твои собеседницы к диалогу не расположены – сами съёженные сидят и разъёжиться не захотят... Впрочем, не знаю, тебе это будет видней.
**
По закону рифмы – тут же опять о ёжиках.
ЁЖИК В ТУМАНЕ, или КАК НЕ НАДО ЗАДАВАТЬ ВОПРОСЫ О ДЕТЯХ
Кто виновен в конфликте между второклассником и учительницей?
Никогда бы не подумала, что столкнусь с подобным. В нашей семье все немного белые вороны, и максимум проблем с этим связанных, обрушивался на нас в школьные годы. Но, забираясь в тень, как-то пережили всё это: и мама, и сестра, и я, и муж, и моя дочка... А вот у сына-второклассника просто беда! С конца первого класса конфликтует с учительницей. В открытую. Результат - отказывается работать на уроке, отпускает разного рода комментарии в её адрес и адрес других учеников. Учительница жалуется: он не даёт вести уроки, дети только и заняты дни напролёт, что обсуждают его поведение. Сын говорит, что ищет справедливости. Как выйти из ситуации с наименьшими потерями?
Сразу скажу: этот вопрос не для жанра ВОТ, а обращение за подробнейшей многомерной консультацией – и детско-психологической, и семейно-психологической, и школьно-семейной в одном флаконе. Чтобы ответить на заданный в конце обращения вопрос, нужно задать уйму встречных вопросов, целое древо.
И неизвестно, куда это древо своими ветвями приведет, в какую главную причинно-болевую точку описываемой ситуации. В правилах ВОТ я предупреждаю, что на такие вопросы в ВОТах не отвечаю. Однако здесь делаю исключение именно для того, чтобы показать родителям, как не надо думать (вернее, НЕ думать) о детях. И как НЕ НАДО задавать вопросы о них, если желаете получить ответ по существу.
Перечитываю ваш текст... Итак, если судить по вашему описанию, что имеем? Семейство белых ворон, некая как бы наследственная обреченность... Все уползали в тень, отсиживались потихоньку... И только один белый вороненок-второклассник уползать в тень не пожелал, а вступил в борьбу за свои беловороньи права, за справедливость - и в этом, как вы утверждаете его (или чья-то еще?) беда.
Вот и все. Больше никакой информации. С какой подоплекой идет эта борьба, с чего начался конфликт, чем движимы, чем мотивируются участвующие стороны? Каковы их характеры, каково здоровье?.. Остается за кадром, неведомо. Вопрос – словно ёжик в тумане. Почти ничего не видно, а ответ ожидается как от всевидящего. (Впрочем, такой ёжик в тумане – почти каждое приходящее ко мне письмо).
"Учительница жалуется: "он не дает вести уроки". А что за учительница? Может быть, она не права? Может быть, наделала грубых психолого-педагогических ошибок в подходе к вашему сыну? Может быть, вообще не тот человек, которому надлежит быть учителем? Нуль информации. Но похоже, вы исходите из презумпции правоты учительницы и неправоты вашего ребенка. А почему, на каком основании? По опыту своему и не только смею высказать почти стопроцентную убежденность, что в разрушительном конфликте маленького человечка, едва переступившего порог школы, и человека большого, наделенного учительскими полномочиями и, по идее, обязанного быть практиком педагогической психологии, виновен только вот этот большой человек.
Спрашиваете, как выйти из ситуации с наименьшими потерями? А что вы принимаете за потери? Я-то вот вижу здесь единственную возможную потерю и страшную – утрату ребенком доверия к взрослому миру. А также потерю мотивации к учебе и, весьма не исключено – ущерб для душевного здоровья. Это как раз бывает, когда взрослые только давят на ребенка, чтобы он был каким "надо", не умея и не желая вникнуть в его переживания изнутри, увидеть происходящее его глазами, почувствовать его чувствами.
Если исходить из того, о чем вы мне сообщили, я бы на вашем месте радовался, что ребенок ваш прервал семейную традицию уползания в тень и занял, наконец, активную позицию в этом мире. И все-таки информации, данной вами о ребенке, слишком мало, чтобы вот так безоговорочно радоваться этой его активности. В таких случаях ребенка нужно либо видеть непосредственно, либо заочно получить от родителей очень подробное и объемное его описание, вместе с описанием всего его окружения. Это собственно и есть психологическая консультация.
**
А вот и она, консультация – в самом ее первоначальном, предварительном виде, на предступеньке, лучше ее назвать предконсультацией. Из свежей почты.
УЙТИ, ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ
случай психоневроза общения
на почве коммуникативно-речевой недостаточности ребенка
ВЛ, моему старшему сыну уже 12 лет. С раннего детства у него были проблемы. Говорить начал поздно: в 4 первые слова, в 5 словосочетания, в 6 примитивные предложения, тогда как сверстники уже могли рассказать "о завоеваниях современной цивилизации".
Естественно, вести разговор на равных со сверстниками он был не в состоянии, и с тех пор мало что изменилось. Постоянно является предметом насмешек и козлом отпущения. Ответить "языком" не может, слишком медленно думает, и пока соберет нужные слова – уже поздно. Все это выливается в агрессию, может избить сильно и жестоко, порой из-за пустяка... И с чувством юмора не очень...
Но во многом он опережает сверстников: хорошо рисует, проектирует, любит изобретать, конструировать, легко может рассказать о строении автомобиля, разобрать его, собрать, детально начертить. Силён в геометрии (хорошее пространственное воображение), в биологии. Но в общении это не помогает. Друзей не было и нет, оно и понятно: конфликтен, неуживчив, мнителен, груб. При этом прямолинеен, честен, наивен.
Мы пытались расширить круг общения. С пяти лет ходил на рисование (достиг успехов, участвовал в конкурсах, 3 года подряд получал награды). Водили на айкидо, но не поладил с ребятами, пришлось оставить...
Мы живем на периферии, бывшая рабочая слободка, вопросы здесь решаются с помощью кулака и мата... Я перевела сына в частную школу, где драки исключены, но своим косноязычием он тут же привлёк внимание и стал объектом насмешек. Неумение строить отношения привело нас в тупик (даже разговоры о суициде...). Последние 10 дней в школу не ходит. Что делать? Помогите, пожалуйста. Софья
Софья, вы хорошо описали своего сына и его трудности. Но многое остается неясным. Где именно вы сейчас живете? Каковы возможности врачебно-психологической помощи по месту вашего жительства? Остальные члены семьи: вы, отец ребенка, его братья и/или сестры, бабушки, дедушки, обстановка в семье – все в неизвестности, а все важно...
Похоже, что коммуникативно-речевая недостаточность мальчика имеет органическую основу: какое-то изначальное недоразвитие или ранняя блокада соответствующих мозговых отделов. Это, как вы и сами заметили, не означает, что он умственно неполноценен или неспособен к общению. Просто у него свой нестандартный типаж и свой путь развития, оказывающийся, особенно в первой половине жизни, социально неудобным. И есть уже нажитой психоневроз от первых неудач при столкновении с жестоким и глупым детским окружением. Именно этот психоневроз – сложившаяся система негативных ожиданий и готовность к встречной агрессии – сейчас больше всего мешает ему общаться со сверстниками, набирать опыт подкрепляемых положительных ожиданий, социализироваться.
Мальчик ваш нуждается в длительных корригирующих занятиях с детским психологом, ориентированным в психоневрологических проблемах и владеющим игроролевыми методами. Лучше всего проходят такие занятия, когда в группу подбираются ребята и с подобными проблемами, и с иными, так, чтобы приходилось общаться и с похожими на себя, и с непохожими. А самое главное – атмосфера доверия, взаимоприятия и доброжелательства, создаваемая психологом-педагогом.
Вопрос в том, можете ли вы реально найти такого специалиста. Если нет – не останется ничего иного, как посильно сделаться им самой, в своих домашних условиях. Придется многое почитать и воспользоваться на какое-то время помощью заочно-консультативной.
Сейчас у мальчика кризисно обострился психоневроз – снова взаимное неприятие даже с небольшим, более-менее отобранным детским сообществом... Не стоит по этому поводу огорчаться чрезмерно, пусть посидит дома. В ближайшее время лучше перейти на внешкольную форму обучения. А к школьной осмотрительно вернуться потом, может быть, через полгода или даже год-полтора – после вот этого курса корригирующих занятий с игровой психотерапией. "Уйти, чтобы остаться" – вы поняли.
**
А теперь о другом "уйти"... Но тоже – "чтобы остаться".
ВСЕЛЕННАЯ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ
об эмиграции и о странствии бытия
Хотелось бы узнать, планируете ли Вы написание книжки о психологии эмиграции. А именно про опыт, проблемы людей, решившихся переехать в другую страну и начать там жизнь с нуля. На примере евреев, переехавших из России в Израиль и в другие страны. Хотелось бы узнать, каковы последствия такого жизненного решения, как миграция в другую страну, пусть даже на историческую родину. С какими дилеммами сталкиваются эмигранты, как их решение переехать сказывается на качестве их жизни и жизни их близких, их детей в первую очередь. Думается, что это очень интересная тема для книги, которой будут заинтересованы многие...
Да, одно время подумывал написать и такую книгу или хотя бы серию очерков... Подумывал и потому, что сам, было дело, подумывал присоединиться к племени эмигрантов. И потому, что со многими эмигрантами познакомился и работал как помогающий врач и психолог – и в Штатах, и в Израиле, и в Европе.
В Штаты в начале девяностых и собирался, получил уже там рабочую визу, прожил около года, много выступал, много принимал пациентов. В Израиле тоже была и серия выступлений, и приемы... И с европейскими эмигрантами многими познакомился, и многим помогал и продолжаю помогать очно и заочно.
Так что, как говорится, материал есть и продолжает поступать.
Но при этом намерение написать специальную книгу именно для эмигрантов отступает все дальше в область маловероятного.
Не потому только, что практика психологической помощи эмигрантам показывает гораздо большую значимость для них общечеловеческих и индивидуально-характерологических проблем, чем проблем, связанных со спецификой собственно эмигрантского положения.
Да, первые лет пять эмигрантской жизни проходят под знаком адаптационного стресса, с широким спектром приспособительных трудностей. Здесь и всякие культурные шоки, и межкультурально-ментальные конфликты, особенно значимые при браках с иностранцами; и трудности в овладении языком и социальными кодами другой страны, а практически другой цивилизации; и много других напряжений, и предсказуемых, и непредсказуемых, и множество потерь...
Но все эти трудности на поверку оказываются проявителями других – тех, которые были уже заготовлены в человеке: в его характере, в его предшествующей психологии, в его взглядах и установках, в уровне его интеллекта, в его, в конце концов, физиологии... И как сказано во врачебной заповеди: лечить не болезнь, а больного, так и психологически и врачебно помогать приходится не эмигранту, а данному конкретному человеку, где бы он ни жил, откуда бы и куда ни переехал.
Не хочу сказать, что проблемы эмигрантов представляются мне более частными и мелкими в сравнении с общечеловеческими. Нет, эмиграция - тема огромная, заслуживающая того, чтобы посвятить ей целую врачебно-творческую жизнь, да и не одну. Само понятие "эмиграция" представляется мне выходящим далеко за рамки переезда человека из одной страны в другую, перемещения из культуры в культуру, переплава из менталитета в менталитет.
Смена места жительства и гражданства – всего лишь частный случай того, что я назвал бы эмиграцией экзистенциальной.
Перевожу: странствие бытия. Переселенческое путешествие, в которое каждый из нас отправляется с мига зачатия, а может быть, раньше. Странствие с видимым рубежом, называемым смертью, за которым угадываются рубежи невидимые. Или безрубежность...
Мы все эмигранты из собственной жизни.
Кто в мрачном отчаяньи, кто веселей,
одни добровольней, другие капризней,
мы все уезжаем из жизни своей.
Изгнанники все мы – из мамы, из детства,
из юности, из красоты, из любви.
Вернуться назад не придумано средства
и нет утешенья, хоть грудь разорви.
Нас гонит из жизни, нас гонит из тела
та самая сила, что нас возвела,
та воля, что в Космос вселить нас хотела
и остановиться уже не могла.
Пополнить Вселенную Переселенцев
слепая и вещая просит любовь.
Друг, слышишь? Не бойся. Куда же нам деться?
Мы все эмигранты. Анкету готовь.
Кто ответит, что труднее – переселяться из детства во взрослость, или из взрослости в старость? Перебираться из страны в страну или из семьи в семью? А с одной работы или должности переходить на другую – разве не тяжело? По моему опыту – бывает, по меньшей мере, так же тяжело, как из России переезжать в Штаты или Германию. А просто переезжать из одной квартиры на другую? Или, скажем, из Воронежа в Москву. В другой мир попадаешь, пусть и говорящий на том же, казалось бы, языке.
Сам я чувствую себя таким вот эмигрантом, переселенцем, растением, вырванным из своей родной почвы – с тех пор, как уехал из первой своей московской квартиры на Чистых Прудах, о которой не перестаю тосковать и возвращаться туда чуть ли не в каждом сновидении... Всякий, кто покинул место, где вырос, знает эту тоску, знает с какой таинственной властной силой привязывает к себе душу вот это место, твоя не "малая" родина, а самая настоящая, бесконечно огромная в своих бесконечных подробностях.
Так что, пожалуй, имею право сказать, что все книги, которые я до сих пор написал и которые пишу и еще, Бог даст, напишу – об эмиграции, о переселении тел и душ, о странствии бытия с разных его сторон. И сами эти книги тоже суть это странствие...
**
Ну и на десерт – претендующий на рекорд краткости ответ из трех слов на вопрос, изучением которого занимаются солидные научно-исследовательские институты.
СЕКРЕТНЫЙ СПОСОБ ЗАСТАВИТЬ
ЧЕЛОВЕКА ПОЙТИ РАБОТАТЬ
Как уговорить, смотивировать, да, наконец, заставить человека пойти работать?
